Главная » 2010 » Май » 21 » Сага о фашисте и негодяе в трёх частях с эпилогом
21:21
Сага о фашисте и негодяе в трёх частях с эпилогом
Часть первая, рождение героя
В его семье его не ждали. Дитя амбара ль, фестиваля, Он, - не удавшийся аборт,- Зачат был, как в пробирке чёрт. Крутился ловко он во чреве, Когда его кюретки «ели», Лишь мозг смогли они «отгрызть», Врачу какая в том корысть,- Он скрёб всё то, что попадалось,- Младенец был вертлявым. Малость Почикан был наш Агафон, Но всё ж в свой срок пиздой рождён. Рукой махнул и дрыгнул ножкой, Подёргал головой немножко, Отрыл свой рот и заорал, Ну, просто чистый генерал. (Меж ног смотрела акушерка, Но там чего-то было мелко: Кюреткой был обрезан уд… Но, говорят, они растут). Дитя забрали из роддома, Я пропущу тут оба тома Про детство с юностью. Ума Искала в сыне мать сама, Но нет, увы, не находила, Растила вёрткого дебила, Кляла амбар и фестиваль, Но было ей ребёнка жаль. А бабка, дед молили Бога, Мол, забери его. Немного, Конечно, были неправы, Не Бог наслал на них чумы.
Часть вторая, истоки
Дебилец рос, свою пиписку Ночами кулачонком тискал, А в школе двойки получал, Зато стервец был и нахал. Частенько он имел по роже, Под зад ему давали тоже, Но чувств своих не выдавал, Лишь зубы накрепко сжимал И думал кобчиком: «Пождите, Я буду истинный воитель, Когда до метра дорасту, Не подойдёте на версту». Любил мальчонка рыться в доме Во всяком хламе. Только кроме Настенных он календарей Не находил там, хоть убей. Лишь дед растапливал печурку, Да брал листочки на раскурку Из книжки. Был его трофей Военный всех ему милей. Он матерился потихоньку, Да табачок ссыпал в ладонку, Страничку рвал под «йоп твою», Потом погибшую родню Он вспоминал под те затяжки, Что получались из бумажки, Горевшей горечью побед. Короче, отрывался дед. Внучок однажды понял буквы, Лицо своё, желтее брюквы, Наморщил, к деду подошёл И в книжку пальцем ткнул. «Козёл,- Сказал дедуле,- дай мне тоже,- Да не вкурить, прозрею можа, Ведь книжка эта не букварь, Умнее люди были встарь». Но дед его нахмурил брови И ото всей своей любови Дал подзатыльник пацану: «Не сметь мне! Книжка про войну. В ней пишет Гитлер, кровопийца, Что лучше было б не родиться Таким уродам без мозгов!» Внучок смекнул и был таков. Но дед однажды зазевался, Внучок же ловким оказался, Остатки книжки стырил вмиг И много «истины» постиг Через обрывки чуждой мысли, Свои-то, вишь, соплями висли, Не доходя до головы, Где мозга не было, увы.
Часть третья, анамнез
Иным образованье в жилу, Но наш герой, попавши в вилы Ещё в утробе, был дебил, Предметы только «проходил», Ему светила ремеслуха. Из чувств активно только брюхо Мир принимало, и вперёд Он шёл в пятидесятый год Через лопату и портянки, Через стукачество, подлянки, Прижив с женой двоих детей, Однако же наскучив ей. Он ел, писал свои «нетленки», Чесал загривок и коленки, А иногда и жирный зад. Бывал он несказанно рад, Когда кому-то в Интернете Удачно гадил. Он на свете Одной лишь темой увлечён Был, эту тему с детства он На память выучил из книжки, Что спиздил, будучи мальчишкой. Мечтал наш дядька Агафонов Всех умников загнать на зону, Евреев также истребить, Коль Гитлер не успел добить. Торчал он сутками в Инете, Чтоб всех оповестить на свете Как мил был Гитлер с детворой, Какой великий был герой, Как жёг калёным он железом Всех инородцев. Антитезы Свои он вешал тут и там, Но вызывал лишь шум и гам. Жена давно рукой махнула На дурака и измегула, Который только жрал, да срал, Да панегирики писал Тому, кто, мир повергнув в ужас, Закончил дни в бензина луже, Сгорев, как миллионы тех, Кто жертвой стал его утех За непризнание урода, Уничтожавшего народы. Его пример для Геши - крест, Дебилец из Ижевских мест Себя возвысил до пророка, Да только в этом мало прока. Посажен он давно в вольер, Как престарелый пионэр. Ему до пенсии далече, И геморрой затак не лечат, Однако он в свою дуду Активно дует лабуду. Над ним смеются, тычут пальцем, Он корчит из себя страдальца, Но как сутяга и прохвост Лишь поминает Холокост, Погромы, печи Бухенвальда, Как выдумку, и бульдо с сальдо Подводит жертвам их. Пиздец! Наш Агафонов-молодец И головою и головкой Выруливает к аду ловко. Там много ждёт его чертей, И скоро встретятся. Ей-ей.
Эпилог
Однако мне пора к обеду. Я с Агафоновым беседу Когда-то тоже завела, Но, ощутила дух козла Через экран. Он на Стихире Тогда бряцал себе на лире И всех клеймил, как прапор-мент, Прозвавшись Честный Рецензент. А я гадала, что за слякоть Девчонок заставляет плакать, Им проповедует мораль, И про природу пастораль Выводит. Вот теперь открылось, Какая гнида там таилась. Не бзди, Геннадий, видит Бог, Что ты другим и быть не мог. Чего с тебя спросить, болезный? Увещеванья бесполезны,- Ты в тренировочных портах Ползёшь по миру. Ни Аллах, Ни Будда, ни Спаситель даже Тебя на честность не отважат, Лишь чёрт тебе порукой был, Когда на свет ты выходил. Так что ж, ползи, пока ползётся, Лишь гневом бред твой отзовётся. Сгниёшь в земле, как мерзкий прах, Как Гитлер сгнил. Увы и ах.
