Высокий берег Клязьмы, бурелом, Извивы речки. Холодно и сыро. Пятиэтажный над обрывом дом, Латающий в болезнях швы и дыры. Подвижнический старый персонал, Оздоровить пытающийся многих Из тех, кто нашу землю поднимал И превратился в стариков убогих. Им знать другие веси не дано, Теперь не модно много денег тратить На допотопных предков. Лишь в кино Далёких лет все люди были братья. Их труд остался в доменных печах, На целине и нефтеразработках, Они войну носили на плечах, Они пахали на колхозных сотках. И вот теперь, оставив кровь и пот На тех полях безвременья и славы, Живут кой-как. И, кто их разберёт, На что живут по милости Державы, Где вор и плут берут над ними верх, Где олигарх, на их жирея крови, Им к пенсии, как будто бы на смех, «Прибавку» трёх грошовую готовит. Правитель глух и к стонам и к слезам, Чужды ему и голод и лачуги… Но перед Богом вскоре будет сам Дрожать, как лист, в нешуточном испуге. А старики, - ведь им не привыкать. Что здесь, что там, они за всё в ответе. Когда б не заявилась вражья рать, Русь выдюжит, она одна на свете: Ей не впервой хазары и орда, Что сгинут, как и прежние отпетки. И пусть Лунёво – это не Прада, Зато здесь есть бесплатные таблетки.
