Нора в скале и снят с креста Христос, Умащено безжизненное тело… Кто правду в мир с любовию принёс, Лежит во прахе страшно, онемело… Мучения закончились Его, Скорбит пространство, женщины застыли… И Сына Саваофа Самого, Как солнце, прячут в каменной могиле… Не верят сами. Богочеловек Завёрнут в холст. И всё? Пустынный ветер Несёт песок уже который век Крупинку за крупинкой…месяц светел, Лежит Варавва, получивший дар, - Помилован, - не спится от восторга… И смотрят сверху звёздами Стожар Глаза немые плачущего Бога. Вокруг Пилата шевелится ночь, Стоного и сторуко куролеся, Но прокуратор сердится, - невмочь, Его мельканье тел сегодня бесит. Белеют пальцы…кубок полон…чем? Как кровь вино, не яд ли, в самом деле? Да, мысли нынче заняты не тем… Еврей…глаза его…вот так глядели… Пустое…полно… умер… в добрый час… Их много здесь, скитальцев и пророков…. Но вот огонь в светильниках погас И встало утро….никакого прока… Ведь мир не рухнул…Лишь в ночной тиши Вдали от зал парадных и святилищ Христос свою погибель сокрушил Надёжной самой из известных силищ! Из света – свет, из мысли – мысль, живёт, Непостижимо вырвавшись из тлена! Лишь илитон на камне… Где же Тот, Кого кувуклии хранили стены? Варавва тёр глаза и прозревал, И был уже не вором, не злодеем: Песчинкой был, но человеком стал, Ужель и мы когда-нибудь сумеем?
