Ни радости, ни горя, - сердце умерло, - Переизбыток чувств и бытия. Черты смягчились, и бесценным Уреем Прозренья стала мудрости змея. Не тяготят ни годы, ни чудачества, И страх по коже больше не следит, Любовь в груди живёт иного качества, А совесть с честью слиты в монолит. Речей пустопорожних всё досаднее Восприниматься стала воркотня, И только взору вольному отраднее Глядеть, как с жиру бесится родня. И только ночью разуму свободному Всё проще возноситься к небесам, Поскольку к телу, для утех негодному, Не возвратится прежняя краса. Но красота – сокровище не внешнее, Что изредка с достоинством дружна, Её обрящут кротко души грешные, Которым правда Божия слышна. И, расставаясь с этим миром радостно, Отдав земле пустую скорлупу, Замрёт душа восторженно и благостно, Покинув ненавистную толпу, Где в тесноте и давке, и бессмыслице Она влачила тяжесть многих лет, И не смогла над суетой возвысится В условном мире, где пощады нет.