Унылый век заезжен наповал,
Задами сплющен серых кардиналов,
И не зарос ещё лесоповал,
Где смерть повеселилась до отвала. Так густо кровью полита земля,
Удобрена костями, как навозом,
Что уродят великие поля,
Коль их пора наступит…
Всем «колхозом», Всей вызолоченной до блеска тьмой
Навалимся без страха и упрёка,
Погрузимся в томительный застой,
Окрещенный «стабильностью» высоко. А, кто не с нами, вот для тех кладбищ
Довольно на Руси с её простором,
Кто не подсуетился, – гол и нищ,
Бандиты же не мучатся позором. У гопников всегда расклад простой:
Сиюминутность и гульба до стенки:
Занять Державу, ставши на постой,
И снять с неё оставшиеся пенки. Народ раздет не раз, не два, не пять,
Раздет он до исподнего бессчётно,
Ведь наш народ не трудно раздевать,
Он сам собой разденется охотно… Непостижима русская душа.
По ней - любая власть идёт от Бога.
Россия красотою хороша,
Но лизоблюдством пред ворьём - убога. И в будущее светлое гребя,
Мы виноватим в том кого угодно,
Что всё не можем прокормить себя,
Кормя режимы стран, где превосходно Живут на наши денежки «друзья»,
Спустившиеся с веток. Не напрасно
Понять нас, русских, в общем-то нельзя,
Поскольку сами мы живём ужасно. Кто виноват? Что делать? Воровать!
Другого нет пути у шаромыги!
А, если вспоминать при этом мать,
Да под сто грамм читать Дашковой книги, - Изобретать не надо паровоз,
Нас расчекрыжат всех поодиночке,
А, впрочем, я писала невсерьёз.
Всё то, что происходит – лишь цветочки. Придёт пора, прозреют и слепцы,
И слух вернётся к тем, кто слушал плохо,
С престолов разбегутся подлецы,
Почуяв поступи народной грохот. Но это всё нескоро, а пока
Я думаю, что мы оставим детям?
И память наша скорбная векам
Навряд ли вразумительно ответит. Китайцы лезут к нам, как саранча,
Вооружаем их, и, улыбаясь,
Спокойно смотрим, как страну членят
Дешёвки, осужденья не чураясь. А деньги утекают за кордон,
Наверное, во след мозгам утекшим,
И колокольный слышится трезвон
Фальшивой меди. Побратимам лепшим Грозим и скалимся боевикам,
И, как героев, кровопийцев славим…
Ах, кабы Бог расчувствовался Сам,
А то с собою мы навряд ли сладим. Опять сломали всё до остовов,
Опять кухарок насажали править,
Опять повсюду плач сирот и вдов,
Но продолжаем мы себе лукавить, Не отрываясь, смотрим на экран,
Где лишь балет на льду по всем программам,
А бражники расхристанно канкан
Танцуют и поют "прекрасным" дамам…
|
